Конфликты в парах, связанные с работой

Как вы думаете, из-за чего разведенные пары обычно ссорятся больше всего перед тем, как их отношения заканчиваются? - задается вопросом моя американская коллега Александра Соломон. Из семи категорий, которые включают финансы, различия в воспитании детей и разделение домашнего труда, по данным опроса Forbes, проведенного в 2023 году, наиболее распространенный конфликт — 46 процентов ответов — был связан с работой.

Привожу отрывки из ее статьи в Psychotherapy Networker.

"Меня часто поражала тенденция, особенно в нашей области, мириться с разделением работы и любви до такой степени, что рабочие вопросы обычно считаются явно не имеющими отношения к браку, прерогативой консультантов по карьере, трудотерапевтов и коучей высшего звена, а не терапевтов, и уж точно не семейных терапевтов. Однако, работая с парами всех возрастов и всех профессий, я часто слышу такие вещи, как:
"Мой супруг работает слишком много часов".
"Мой партнер не уважает мою работу".
"У моего парня бесперспективная работа".
"Мой партнер конкурирует со мной с тех пор, как я получила повышение".
"Я работаю столько же, сколько и мой партнер, но подрабатываю дома".
"Коллеги моей девушки звонят ей по выходным, когда мы должны проводить время вместе".
 

Как клиницистов, многих из нас учили ставить во главу угла внутренний опыт пар, семейную динамику и навыки регулирования эмоций превыше всего остального. Если в конечном итоге мы спрашиваем о работе с клиентами, исследование часто бывает поверхностным — иногда не более пары вопросов в анкете приема. Несмотря на факты, свидетельствующие о том, что работа оказывает огромное влияние на наши отношения, многие ли из нас изучают академическую и профессиональную историю партнеров? Спрашиваем ли мы об их трудовой жизни? Ждем ли мы, пока наши клиенты сами заговорят об этом? Или мы полностью игнорируем это?

Желая проверить свою догадку о том, что мы с коллегами упускаем что-то важное, я просмотрела совершенно новое издание "Клинического руководства по парной терапии" — моего самого ценного и надежного учебника. В нем нет главы о конфликтах в парах, связанных с работой, и во всем томе объемом более 700 страниц только одно предложение ссылается на влияние работы на стресс в парах! Почему это? Большинство из нас проводит на работе по крайней мере шестую часть времени бодрствования.
 

“Любовь и работа ... работа и любовь, вот и все, что есть”, - сказал Фрейд в начале 1900-х годов... это утверждение звучит правдиво столетие спустя. Как рабочие проблемы могут не влиять на наши отношения, и наоборот? Когда семейные конфликты переносятся на работу, производительность снижается. Когда эмоциональное выгорание — теперь признанное медицинское состояние  — приносится домой с работы, страдают пары и семьи.
 

Журналист  Винс Бельски однажды написал: “Незнание отношения клиента к работе, времени и деньгам сегодня является таким же вопиющим упущением, как игнорирование доказательств злоупотребления психоактивными веществами или супружеской неверности”. “Сегодня”, о котором говорил Бельски, произошло почти 20 лет назад. Его призыв исправить упущение в акцентировании внимания на работе в терапии остается в основном без ответа.

Четыре типа отношений

Марсия и Джеральдин через неделю отпразднуют 15-летие совместной жизни. Они сидят передо мной и выглядят усталыми. Марсия смотрит в окно. Джеральдин качает головой и пожимает плечами.

“Куинн раньше была отличницей”, - начинает Марсия без всяких подсказок. “Теперь она приносит домой тройки. У нее абсолютно нет амбиций. Как она собирается поступить в хороший колледж, если ...?”

“С ней все будет в порядке”, - вздыхает Джеральдин. “Ей всего 12. Все наладится”.

“Я знаю, что все наладится”, - говорит Марсия, явно разочарованная. “Но как родители, мы должны поддерживать ее. Нам нужно направлять ее и помогать сосредоточиться. Мы не можем просто сидеть сложа руки, говорить ‘Все образуется" и ожидать, что у нее все будет хорошо в жизни. Мы должны помочь ей выработать хорошие рабочие привычки ”.

“Ты слишком много беспокоишься” - начинает Джеральдин.

“Если не я, то кто это сделает?” Марсия прерывает: “Когда я прихожу домой из офиса, я вымотана, но потом мне приходится иметь дело с Куинн и ее домашним заданием, потому что ничего не сделано”. Марсия поворачивается ко мне лицом и начинает говорить о своем партнере так, как будто она находится в другой комнате. “Джеральдин работает из дома веб-разработчиком-фрилансером, и у нее много свободного времени, чтобы посидеть с Куинн, но у нее такой невмешательский подход - к своей собственной работе, к работе Куинн, ко всему”.

Заманчиво расставить приоритеты в том, как эта пара функционирует в качестве сородителей или в том, как они общаются. Погружение в эти области, вероятно, приведет к чему-то стоящему. Но ссылки на оценки и отсутствие амбиций, а также на беспокойство Марсии по поводу будущего Куинн и непринужденного подхода Джеральдин предупреждают меня о другом подводном течении — о различиях в ориентации Джеральдин и Марсии на работу.

После того, как Марсия упомянула, что приходит домой уставшей с работы, в то время как Джерардин кажется более расслабленной и гибкой в своем подходе к работе и карьере, я задался вопросом, способствуют ли различия в их ценностях, перспективах, интересах и целях, связанных с работой, их трудностям в отношениях и их проблемам с дочерью?

“У вас двоих есть отношения друг с другом”, - отметила я. “Но у каждого из вас также есть отношения со своей работой. И у каждого из вас также есть отношения с работой вашего партнера. Все эти невидимые отношения действуют внутри вас и между вами.”

Джеральдин поднимает брови. Марсия кивает. “Да, и что?”

“Итак, не могли бы мы взглянуть на эти разные отношения?” - спрашиваю я.

Марсия бросает взгляд на Джеральдин, которая пожимает плечами. “Конечно, если это нам поможет”, - говорит она.

Я помогаю парам исследовать, как их работа влияет на их брак, знакомя их с системой, которую я называю Четырьмя отношениями, и помогаю им визуализировать ее, предоставляя им рабочий лист с таблицей два на два. Мои отношения к моей работе относятся к первому квадранту; мои отношения к вашей работе относятся к смежному квадранту; ваши отношения к вашей работе относятся к нижнему левому квадранту; ваши отношения к моей работе относятся к нижнему правому квадранту. “Есть ли у вас представление о том, что вы оба чувствуете по поводу этих четырех разных отношений?” Я спрашиваю Марсию и Джеральдин.

Марсия идет первой. “Мне нравится быть журналистом, — говорит она, - но я также люблю рутину своей работы - просыпаться, идти в офис, проводить встречи, уходить с работы в 5 часов вечера. Я не понимаю отсутствия интереса Джеральдин к тому, что она делает. Неудивительно, что она постоянно мотается по свету, меняя работу и компании. Она винит в этом природу работы в сфере технологий, но я думаю, что это она. Работа должна иметь смысл. ” Далее она говорит, что рада, что Джеральдин работает из дома, что позволяет ей заниматься уходом за детьми после школы, но она считает, что Джеральдин плохой образец для подражания, потому что она рассматривает работу просто как способ оплачивать счета.

Затем очередь Джеральдин. “Меня возмущает работа Марсии”, - признается Джеральдин. “Это захватывает ее. Когда она рассказывает о своих статьях на званых обедах - даже если это просто статья о разорении местного мясника, — из комнаты выкачивается весь воздух ”. Джеральдин признает, что ее негодование проявляется в пассивно-агрессивных комментариях и эмоциональной отстраненности. “Я не знаю. Иногда она просто звучит так высокомерно, когда говорит об этом ”.

“Я уверена в себе, а не высокомерна”, - вмешивается Марсия.

Когда дело доходит до ее собственной работы, Джеральдин признается: “Я довольно равнодушна к ней. И меня это устраивает, но иногда я испытываю угрызения совести из-за того, что не забочусь больше, тем более что Марсия так ценит свою блестящую работу с 9 до 5. Но это не по мне. Я бы чувствовала себя полностью загнанной в ловушку.”

Три типа работы в парах

Я хочу помочь таким парам, как Марсия и Джеральдин, исследовать, понимать и уважать различия в их ориентации на работу. Для этого я часто знакомлю их с тремя типами работы в парах, которые я чаще всего вижу в нашей культуре: слэшер и традиционалист, каботажник и альпинист, а также создатель смысла и манимейкер. Эти типы служат кратким обозначением определенного типа пары смешанной ориентации — в данном случае пары с другим образом жизни, мышления и действий в сфере их соответствующих рабочих мест и карьеры, — предлагая призму отношений, через которую можно рассматривать поляризующие различия в работе.

Как правило, в слэшерско–традиционалистском типе слэшер хочет иметь свободу пробовать новую, краткосрочную, творческую работу, которая более рискованна и менее предсказуема в плане заработной платы и льгот, в то время как традиционалист ценит социально приемлемые виды надежной работы, обеспечивающие безопасность. В типе "каботажник–альпинист" каботажник ценит комфорт от сохранения статус-кво, в то время как альпинист сосредотачивается на волнении от перемен и мобильности вверх по карьерной лестнице. В типе "создатель смысла" - "манимейкер" создатель смысла хочет выполнять значимую работу, которая ощущается как самовыражение, в то время как манимейкер отдает приоритет накоплению богатства.

Марсия и Джеральдин идентифицировали себя в первую очередь со слэшером и традиционалистом, и во вторую очередь с человеком, создающим смысл и зарабатывающим деньги. Для Джеральдин свобода является главным приоритетом, что делает ее похожей на слэшера (я позаимствовала этот термин из книги Марси Альбохер 2012 года “Один человек / несколько карьер: оригинальное руководство по слэшевой карьере”, где люди используют косую черту для разделения различных ролей или работ, например, "тренер / преподаватель йоги / бизнес—консультант").

Для Марсии участие в надежной, последовательной работе, обеспечивающей стабильность и безопасность, является основной ценностью, что сближает ее с традиционалисткой. Но Марсия увидела себя в создателе смысла в том смысле, что, по ее мнению, работа должна быть призванием. Джеральдин, напротив, считала себя добытчиком денег — человеком, который рассматривает работу как средство достижения цели, работу, а не призвание, и способ справиться со скучными повседневными обязанностями, чтобы она могла заниматься тем, что ей действительно нравится.

Используя их типаж в качестве трамплина, я предложила им взглянуть на обиды, которые они выражали, через системную призму. 

Что, если их жалобы друг на друга на самом деле были симптомами чего-то более глубокого? 

Марсия обижалась на Джеральдин из-за того, что та сама жаждала больше свободного времени?

Могло ли негодование Джеральдин по отношению к Марсии означать, что какая-то часть ее души завидовала страсти, которую Марсия испытывала к своей работе, и эта часть ее стремилась к значимой работе, которая заряжала бы ее энергией? 

Что, если, ожидая, что другой разделит ту же ориентацию на работу, оба партнера упустили возможность использовать взаимодополняемость, которую дает это различие между ними?

Пары, как правило, вступают в конфликты, связанные с работой, потому что они “разделили амбивалентность” — взяли экзистенциальную и неразрешимую человеческую дилемму и разделили ее на слишком простые рамки "лучше / хуже". В результате возникает неизученная и неправильно понятая напряженность в отношениях. Для слэшера и традиционалиста напряженность может быть оформлена как новизна в противовес последовательности. Для тех, кто стремится к успеху, это удовлетворение настоящим моментом, а не стремление к большему. 

Для тех, кто создает смысл и зарабатывает деньги, это наслаждение процессом, а не сосредоточенность на результате. Каждый случай сопряжен с рисками и выгодами. Поскольку сохраняющееся напряжение и парадокс психологически утомительны, расщепление амбивалентности, как правило, происходит системно, но ценой установления связи и сопереживания. Когда мы помогаем парам увидеть и признать напряженность, они могут выявить и исследовать дары, раны и страхи, лежащие в основе, казалось бы, противоположных точек зрения. Цель состоит в том, чтобы помочь им вернуть утраченные или спроецированные части себя, а также принять и уважать свои различия, признавая, насколько плодотворными они могут быть.

В своей работе с парами я использую золотое уравнение: 
мои вещи + ваши вещи = наши вещи. 

Когда ваши вещи = наши вещи, в результате виноваты. 

Когда мои вещи = нашим вещам, результатом становится стыд. 

Но когда мы видим, как мы оба вносим свой вклад в наши совместные, динамичные, развивающиеся отношения, мы твердо и с любовью несем ответственность за себя и друг друга, и делаем это со зрелостью и состраданием. Мы берем на себя ответственность за отношения, которые создали вместе, и поэтому можем улучшить. Хотя в любовных отношениях это может быть непросто, это придает сил.
 

Марсия и Джеральдин начали развивать способность удерживать обе стороны в напряжении, присущем их типу работы в паре. Марсия признала, что для Джеральдин работа была средством достижения цели; чтобы работа была для нее устойчивой, ей нужны свобода и новизна. Джеральдин неохотно оценила, как постоянство на работе может дать Марсии ощущение стабильности и как наличие значимой работы может приносить глубокое удовлетворение. Как пара, они начали чувствовать себя в большей безопасности, делясь скрытыми обидами, стремлениями и потребностями. Постепенно они научились использовать совместный подход, когда дело доходило до разногласий на работе. Когда пары связывают жалобы с неудовлетворенной потребностью, легче увидеть, что каждый человек привносит в обсуждение, избавиться от поляризационных взглядов и принять сложность.
 

Наш оригинальный класс любви
 

Для Джеральдин и Марсии "Четыре типа отношений" стали отправной точкой для изучения ключевых знаний, которые они усвоили в своих родных семьях, которые я считаю нашими оригинальными классами любви. Мы рассмотрели роли, которые они принимали на себя в детстве, функцию, которую выполняли эти роли, а также таланты и растущие преимущества, которые они привносят в свои отношения сегодня в результате исполнения этих ролей. Я называю этот процесс "охотой за привидениями", поскольку он включает в себя рассмотрение некоторых невидимых способов, которыми наше прошлое проявляется в нашем настоящем вне нашего осознания. В ходе нашего исследования Марсия обнаружила, что была “идеальной” в своей нестабильной семье — роль, которую, как она поняла, она все еще исполняет в своей работе журналиста, отмеченного наградами. В случае Марсии дары этой роли включали в себя высокий успех, надежность и продуктивность. Растущие преимущества включали тенденцию быть требовательной, критичной и нетерпеливой.
 

Родители Джеральдин эмигрировали в США с Филиппин, когда ей было два года, а ее сестрам-близнецам - семь. Она взяла на себя роль “бунтарки” еще до того, как научилась говорить. Она едва успевала в средней школе с тройками и двойками, в то время как ее сестры получали академические награды. К тому времени, когда она была в выпускном классе средней школы, она играла в группе и вопреки желанию своих родителей допоздна оставалась на концертах в барах, где ей не разрешалось легально пить, но она часто это делала. Через два года она бросила колледж, чтобы присоединиться к технологическому стартапу, который в итоге преуспел, но через пять лет ей стало так скучно, что она попросила выходное пособие и уволилась. После своего первоначального финансового успеха она переходила из компании в компанию, зарабатывая ровно столько, чтобы оплачивать счета, уделяя минимальное количество часов, требуемое ее начальством, и сосредоточившись на расслаблении и получении удовольствия.

“Я понимаю, почему работа не так уж важна для тебя”, - сказала Марсия, беря Джеральдину за руку. “Ты все еще играешь ту старую роль бунтарки. И я уважаю эту роль — действительно уважаю. Твои родители все время были такими встревоженными — вроде как я! Марика смеется. “Я предполагаю, что ты не хотела быть такой, как твои сестры, и чтобы твоя жизнь ограничивалась амбициями и неуверенностью твоих родителей”.
 

“Все верно”, - говорит Джеральдин. “Но я все еще застряла в этой роли. Я 45-летняя бунтарка. Это то, что нужно Куинн? Я хочу, чтобы она жила своей жизнью и чувствовала себя свободной, но я также хочу поддерживать ее правильными способами. Ей действительно нужно научиться концентрироваться и выполнять задачи.”

Различия на работе были для Джеральдин и Марсии "слоном в комнате" — влияя на их отношение к своей карьере и профессиональным ценностям друг друга, к работе, которой они занимались, к деньгам, которые они зарабатывали, на границы между работой и досугом и на то, сколько времени они проводили дома. По мере того, как они исследовали свои отношения с академией, выбор работы и роли, которые они принимали на себя в детстве, стало ясно, что ссоры Марсии с Куинн - и неприязнь Марсии и Джеральдин друг к другу — были симптомами неизученной динамики, связанной с работой и карьерой, которая долгое время поддерживала напряженность в их отношениях.
 

В конце концов, Джеральдин начала тренировать Куинн по хоккею на траве в свободное время - занятие, которое сочетало работу и игру, структуру и свободу. Хотя Марсия и Куинн все еще время от времени спорили по поводу школьных заданий, Куинн начала проявлять больше инициативы и выражать гордость, когда у нее хорошо получалось выполнять школьные проекты, которые были ей небезразличны. Марсия установила границы на работе, чтобы она могла проводить больше времени дома с их дочерью и в паре с Джеральдин. К тому времени, когда они сделали перерыв в терапии, через пять месяцев после того, как впервые пришли ко мне на прием, они начали получать доступ к тому, что я называю своим потенциалом силы пары: динамичному сочетанию лучшего из того, на что они оба способны как люди и партнеры.

Вопреки давнему мнению в нашей области, что решение рабочих вопросов является прерогативой других профессионалов, нам нужно расширить наш кругозор, чтобы рассматривать рабочие вопросы как центральные и важные. Давно пора выйти за рамки вопросов “Где вы работаете?” “Сколько вы работаете?” и “Как дела?”. Пришло время помочь нашим клиентам полностью раскрыть свой потенциал в работе и любви.
______
Еще по теме:
Эффективная семейная терапия с использованием футбольных метафор

Деньги в семье: финансовые модели

Обучающие программы и курсы в записи:
Семейная психология и психотерапия пар - 2024 - набор на программу
Кризисы и переходные периоды взрослости
Анти-тайм-менеджмент
Психология денег